Литература

Изображение войны 1805 года

Отношение к войне у Толстого еще с его «Севастопольских рассказов» не изменилось, а только лишь приняло более четкие очертания и стало более детальным. Еще в первом из своих военных рассказов «Набег» автор пишет: «Неужели тесно жить людям на этом прекрасном свете, под этим неизмеримым звездным небом?» (рис. 1)

Рис. 1. Иллюстрация к рассказу «Набег»

И отголоски этого вопроса мы находим в «Войне и мире»: «Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего-то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце! Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково-глянцевито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса... там тихо, счастливо... “Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, — думал Ростов. — Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут... стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность... Вот опять кричат что-то, и опять все побежали куда-то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня... Мгновенье — и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья...”».

Это рассуждение человека мирного, который только сталкивается с реальностью войны. Так же, как в «Набеге» есть Хлопов, капитан, который никакими внешними достоинствами не обладает, в «Войне и мире» есть капитан Тушин, которого встречает Андрей Болконский.

«Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб-офицера.

– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.

Он смутился.

– Извольте отправляться, – сказал штаб-офицер, стараясь удержать серьезность.

Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста.

В ней было что-то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное».

Еще один важный мотив, который Толстой использует и в своем раннем творчестве, и в романе,– это испытание войной. Писатель раскрывает характеры героев в минуты опасности, показывая их истинное лицо.В первом томе в военных эпизодах Толстой даетпонять, что войну каждый воспринимает по-своему и использовать может с разными целями. Ключевой в военных эпизодах является все-таки фигура Николая Ростова.

Шенграбенское сражение

«Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.

– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой.

Благословляю тебя на великий подвиг. Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах.

Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо, привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.

<...>Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз.

“Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!” – подумал Болконский.– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он».

Тут Толстой снова говорит об испытании войной. Князь Андрей не просто жаждет военной славы, а желает совершить поступок во имя общего блага.

Перед Шенграбенским сражением Толстой изображает перемирие: «...раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого, казалось, нужно было поскорее разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.

Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки».

Неслучайно князь Андрей невольно подслушивает разговор в шатре и слышит слова Тушина:

«— Нет, голубчик, — говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, — я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так-то, голубчик!»

Далее Толстой описывает само сражение. Один из важных эпизодов этой части романа – князь Андрей сравнивает свой идеал полководца, Наполеона, с Багратионом: «Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и, к удивлению, замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что все, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что все это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию».

Тут мы видим модель поведения, которую при Бородино использует Кутузов, Багратион не отдает ни одного приказа.

«Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся, тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность» (рис. 2)

Рис. 2. Портрет П.И. Багратиона

Важно поведение Николая Ростова, который падает с лошади и контузит руку: «Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом».

Положение на поле боя спасает рота Тимохина.

Большое значение имеет эпизод в палатке Багратиона, когда князь Андрей раскрывает секрет, что подкрепления не было, тем самым указывая на то, что успехом дня они обязаны Тушину. Тушин благодарит князя, но тот ощущает грусть, понимая,что истинным героем стал такой невзрачный человек (рис. 3).

Рис. 3. Батарея Тушина

Небо Аустерлица

Весь первый том князь Андрей живет с ощущением предстоящего ему подвига. У него даже есть собственный план Аустерлицкого сражения, который он хочет предложить на обсуждение. Князь Андрей идет в наступление со знаменем, и его тяжело ранят (рис. 4).

Рис. 4. Сражение под Аустерлицем

«Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, — подумал князь Андрей, — не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, — совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава богу!..»

Это озарение, переломный момент в сознании Андрея, к этому моменту Толстой долго подготавливает читателя. Все это время князь чувствует контраст между своим представлением о героизме, полководческом даре и реальными обстоятельствами. «Князю Андрею было грустно и тяжело. Все это было так странно, так не похоже на то, чего он надеялся». Накануне сражения князь думает о том, что своих самых дорогих людей он готов отдать за минуту славы.

Но все меняется: «Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, — что он не мог отвечать ему.

Да и все казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.

<...>Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Наполеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеонова, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением».

Этот маленький Наполеон живет в самом князе, Андрей постоянно с ним сражается и делает выбор между славой и тихой семейной жизнью.

Александр I в Ольмюце и Аустерлице

В советское время часто подчеркивали противопоставление Толстым Александра I Кутузову. Александра считали марионеткой, а Кутузова – народным героем (рис. 5).

Рис. 5. Портрет Кутузова

Как и любая схема, эта схема страдает упрощенностью. Александр написан многоцветным. Он не обладает той мудростью Кутузова. Вот как на императора смотрит Николай Ростов: «Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависит то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому-то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова…»

В эпизоде, в котором речь идет о сражении при Вишау, Толстой говорит об императоре с некой иронией. «Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно пока не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли».

Толстой не склонен считать это победой и всячески показывает, как формируется ошибочное мнение, что Аустерлиц будет победой. «Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись набок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутулые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади. Приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезшие с лошади адъютанты взяли под руки солдата и стали класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.

— Тише, тише, разве нельзя тише? — видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь».

Более важным является эпизод перед началом сражения.

«– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.

– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.

Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.

– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это “поджидаю”). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.

Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.

– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.

– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что-то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.

В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. “Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак”, - выразили эти лица.

Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.

– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала».

После сражения Александр попадает в неловкое положение, и его описание мы снова читаем со слов Ростова.

«“Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля”, — подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о рапе государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его».

 

Список рекомендованной литературы

1)  Литература. 10 класс. Базовый уровень. В 2 ч. Лебедев Ю.В.

2) Маартен М. Проблема семьи в творчестве Л. Н. Толстого, 1850–1870-е гг. М.: МГУ, 2000. – С. 211.

3) Шкловский В.Б. Материал и стиль в романе Льва Толстого «Война и мир».

 

Рекомендованные ссылки на ресурсы сети Интернет

1) Интернет-сайт biography.5litra.ru (Источник)

2) Интернет-сайт km.ru (Источник)

3) Интернет-сайт schooltask.ru (Источник)

 

Домашнее задание

1) Написать рассуждение на тему «Одна из главных линий книги – разочарование князя Андрея в самой идее войны».

2) Провести сравнительный анализ образа Кутузова, созданного Толстым, и реального исторического персонажа, опираясь на достоверные источники.

3) Нарисовать иллюстрацию к эпизоду одной из битв.